Как и в других городах, где велось летописание княжеское,,городское, или владычное,—летописание во Пскове в основной своейтрадиции имело официальное значение. Такие „летописцы" (т. е.летописи) служили интересам данного княжения, города, епископской илимитрополичьей кафедры; иногда ими пользовались как указательнымкодексом или обвинительным материалом;1 в них искали подтвержденияили оправдания политических прав. В 1510 г. псковичи должны былидавать ответ послу вел. князя московского (Третьяку); когда утромпозвонили в вечевой колокол, и дьяк вел. кн. московского Третьяк Долматов„вшол в вечье", то посадники и псковичи начали ему говорить: „таков нас написано в л&толисцех, с прадеды его и з д?ды и со отцем егокрестное целование с великими князьми положоно, что нам псковичамот государя своего великого князя, кои ни будеть на Москве, и нам отнего не ити ни в Литву ни в Н?мцы; а нам жити по старине в добро-вольи..."Летописные псковские известия XV в. предположительно считаютсязаписями, веденными при церкви св. Троицы, а также записями,заимствованными из особых отчетов или реляций, представлявшихся на вечеи, как все важнейшие документы города Пскова, хранившихся в ларепри церкви св. Троицы (см. Иконников, Опыт русск. историогр., т, II, кн. I,стр. 799). Древнейшие из дошедших до нас псковских летописейсоставлены во второй половине XV в. Они представляют собой уже сложныепамятники, своды; в них, например, помимо местного псковскоголетописания, влит материал новгородско-софийского свода. Псковские летописи,таким образом, связаны как бы родственными узами с другими русскимилетописями: в подавляющем большинстве своем дошедшие до нас русскиелетописи близки между собою происхождением, составом, несмотря на то,что отражают многообразие литературной и общественно-политическойжизни на протяжений восточноевропейской равнины от Новгорода иРостова до Галича и Киева.Псковские летописи, прежде всего, конечно, — основной фондматериала по истории Пскова, его области. По своему содержанию материалкасается непосредственно Псковской земли и соседних стран и, вменьшей мере, иных земель древней Руси. В том и в другом случае он можетинтересовать историка Пскова. В том и в другом случае он может интере-1 Известно, напр., что в 1471 г* вел. князь Иван Васильевич Московский, собираясьпоходом на Новгород, взял с собой дьяка Степана Бородатого, умевшего „говорнти пол?гописцомъ Русскими: егда, рече, придуть, и онъ въспоминасть ему говорит противу игьизм?ны данные, кое измвняли великнмъ княаемъ въ давныя времена, отцемъ его н д?домъ»и прадвдомъ" (см. ПСРЛ, т. XX, ч. 1, стр. 282). О разных видах русских летописейсм. И. Беляев, „О разных видах русск. летописей" (Временник, V); А. Насонов, „Онеизданной рукописи Шахматове: Обозрение летописных сводов" (Проблемыисточниковедения, II); его же, „Летописные памятники Тверского княжества" (ИАН СССР, 1930 г.)н „Летописные своды Тверского княжества" (ДАН СССР, 1926 г.).